Они, сказки, бывают разными. Один из самых знакомых волшебных сюжетов – о царевне и богатырях. Хрупкая хозяйка во главе дома ловко и расторопно ведет все дела, окруженная надежными защитниками и помощниками… Этот мотив встречается в сказках практически всего мира, а вот в жизни он большая редкость. Но мы столкнулись с ним именно в реальности: в Ермошихе, когда из колхоза отправились  побеседовать с местным индивидуальным предпринимателем Е.С. Сибякиной. (изм. адм. сайта)

  - Екатерина Сергеевна, как так вообще получилось: вы – начальник и единственная женщина в мужском фермерском коллективе?

  - Первым главой у нас был Владимир Александрович Шабанов, это он в 1993 году решился все начать: обособиться от колхоза, организовать отдельное хозяйство – как бы кооператив такой. Было тогда нас 11 человек. Сама я агроном, 20 лет по специальности в колхозе проработала, и здесь тоже взяла на себя всю агротехнику, а еще – бухгалтерию. Несколько лет назад Владимира Александровича не стало. Ну, выбрали меня руководителем. Сейчас-то нас всего только пятеро – время, возраст… Я вот уже пенсионерка. Но ничего, работаем ладненько, безо всякой ругани. Живем без долгов.

  - А прошлогодняя засуха, неурожай – вы и тут без займов выкрутились?

  - Год и вправду был страшный. Обычно по 13-15 центнеров пшеницы с гектара собираем, а прошлой осенью в среднем всего по 5 вышло (вздыхает). Ох, что о том говорить… Ведь и не дают настоящую цену за зерно: его, если посчитать, три килограмма сдать надо, чтоб купить килограмм горючего! Однако, выкручиваемся. Деньги просто так не кидаем, тратим строго по необходимости. Нужна деталь – купили и поставили. В нынешний сезон как вошли: 2007 год был хорошим, богатым, и мы на всякий случай вырученные деньги придержали. В прошлом, 2008-м, еще ранней весной стало понятно – жди неурожай. Пережили этот неурожай без особых проблем за счет именно тех запасов, о которых я сказала.

  - И всегда так приходится – заглядывать вперед на год-два?

  - Так это вам любой хлебороб скажет: крестьянину нельзя жить без прикидки на будущее. И на приметы погодные смотрим (смеется), и на цены. Во всем стараешься сработать четко, аккуратно – чтобы в срок полевые работы проходили, чтобы техника в горячую пору не подвела. Ребят вот надо похвалить – такие дружные, хорошие. Еще когда пары поднимали, за сутки 140 га прокультивировали! И в других делах тот же подход. Сеют, например, где-то за 13 дней, уборку, если погода не мешает, успевают, от силы, дней за 20 завершить. В это время чуть ли не от зари до зари в поле… Ну а моя задача – найти нашему зерну самый выгодный сбыт. Вот чуть дороже сдали, глядишь, уже и живем!

  - Может, стоит скооперироваться с кем-нибудь для сдачи пшеницы: говорят, большим оптом выгоднее?

  - Нет, объединять с кем-то свой урожай на продажу мы и не пробовали. Хотя, действительно, приезжаешь на элеваторы договариваться, и первый вопрос: «А сколько сдаете?». Если выходит за 2 тысячи центнеров, тогда подороже принимают. То есть, хочу сказать, нам для этой выгоды и собственного зерна хватает. И еще. Понимаете, наша пшеничка чистая, качественная, клейковина у нее хорошая. За весь процесс проверки и приемки на элеваторе я отвечаю, за всем слежу. А повезем зерно вместе с кем-то другим – кто знает, как там будет? Раздоры могут пойти. Коллектив наш сплоченный, все равно, что большая семья, себя обеспечиваем вполне. Зачем тут чужаки?

  - У богатых становится модным «вкладываться» в сельхозбизнес. Покупают супертехнику, землю, а местных крестьян, в лучшем случае, нанимают в работники…

  - Я бы не хотела такого развития событий – чтоб приходили к нам люди со стороны. Самим крестьянам, местным жителям, на земле нужно быть хозяевами. И государству, если оно заинтересовано поднять эту отрасль, надо в первую очередь развивать именно села. Должно существовать право приоритета сельских жителей: дать им возможности, которые есть сегодня у тех самых богатых – пригласить к сотрудничеству хороших специалистов, купить современную технику, организовать дело на своей земле. На сельское хозяйство вообще мало обращают внимания. Только и помню несколько лет, еще в 80-е, когда деревням поддержка реальная оказывалась, тружеников сельских заслуженно чествовали, работу их ценили. Нынче же опять – говорят много, а помощи нет.

  - И куда ж теперь податься бедному крестьянину? В смысле, ждать милости от государства или самим «выплывать»?

  - Да мы уж сколько лет «выплываем», не жалуемся. У всех есть желание трудиться. Но, понимаете, возраст такой подходит… В среднем годков 50-54 нашим ребяткам. Говорю им: будем пахать, пока ходим (смеется), и они со мной согласны. Да так и получается – до последнего люди работают, пока могут. Вот, Виктор Иванович Кулаков не очень давно ушел на пенсию, а он ведь с 1942 года! Так что, хочешь-не хочешь, а все идет к закату. Доработаем, вместе с техникой нашей, до полной старости – тут и  сказке конец. Молодежь-то уезжает из деревни. И среди нас пятерых так же: ни в одной семье не захотел продолжить дело никто из детей. Правда, когда они «вставали на крыло», народу здесь работало еще много, я и не подумала пригласить ребят остаться…

  - Чем, по-вашему, все-таки можно привлечь молодых, и стоит ли?

  - Хочется, конечно, чтоб жизнь в деревне кипела. Но для молодых нужны перспективы, внятный план развития – а не так, как нынче, когда самотеком дела идут. Ну вот, к примеру. Нам в хозяйстве хочется приобрести современные агрегаты. На эти машины можно было и молодежь позвать, специально еще бы земель взяли. Но для такой масштабной покупки надо влезать в большие кредиты. На старости лет-то страшно! Понимаете, какой заколдованный круг: нет хорошей техники, нет и молодых, а без молодых нет и техники, ни стимула к развитию… Одна надежда (смеется) – внук, вроде, в фермеры собирается. Звонит из города каждый день: «Баба, ты коровку-то подоила?!» Такой хозяйственный. Приедет, все проверит: живность, огород. Три годика ему. Думаю, может он,  когда вырастет, захочет в деревне жить?..

Под хозяйским приглядом.

  Разговор с Екатериной Сергеевной мы заканчиваем, подъезжая к полевому стану предпринимателей, где и застаем сразу всех работников. Выдавшуюся передышку народ использует, дружно «зарывшись» в механические внутренности комбайнов. Только В.В. Ститюха поодаль от остальных совершает  непонятные маневры вокруг трактора. «Это наш многодетный отец», - подшучивают товарищи. Оказывается, уже не первый год в его «Беларусе» гнездится трясогузочка. Всякий раз, выезжая на работу, механизатор пристраивает птенцов в старую тракторную кабину, возвращаясь с поля, водружает обратно. Так и действуют они в тандеме с отважной матерью, которая как ни в чем не бывало, выкармливает желторотиков... Жаль, смутили друзья этим рассказом Владимира Владимировича, отказался он фотографироваться и давать интервью. Ну, а остальные отнекиваться не стали, в беседу вступили охотно.

  Михаил Викторович Евдокимов:

  - Я с самого начала здесь, семнадцатый сезон, наверное. А до этого - в колхозе. О преимуществах или недостатках говорить не буду, везде то и другое есть. Но тут-то на себя работаешь! Сперва трудновато пришлось, с нуля ведь начинали. Еще и судились, «выбивали» свои паи. Кое-кто не выдерживал, уходили люди. Зато из тех, кто остался, коллектив сложился хороший, работящий. Летом ведь отдыхать некогда, успевай поворачиваться! Вот, с сенокосом расквитались – следом уборка подходит. Только к зиме уводим со стана в деревню технику…

Николай Викторович Евдокимов:

  - Брат не совсем прав, бывают у нас и летом выходные. Хотя сейчас, конечно, работаем напряженно. Ну, а как – крестьянам легко не бывает. К тому же возраст… Пока вот тянемся: решили, если и будем с фермерством заканчивать, то все разом. Нынче-то год вроде хороший, но цены кругом аховые. На ГСМ, на те же запчасти – будто они из золота. А поставишь такую, и хоп: уже она сломалась! Уж не знаю, делать на заводах не умеют или нарочно делают, чтоб поскорее снова к ним бежали с денежкой… А хлеб – дешевый. Все это и тянет село вниз, молодежь от нашей работы отпугивает.

Сергей Иванович Зернов:

  - Мне 33 года, недавно здесь работаю. Нравится: отношения нормальные, и само по себе хорошо, что коллектив маленький. Что за ремонт затеял? Вообще-то комбайн у меня готов полностью. Просто, пока делать нечего, я его разобрал: налажу, подделаю чуть-чуть. Масло течет, так надо порядок навести, чтоб экономнее было. Да, сенокос – это, в основном, моя работа. За день примерно с 20-25 га получалось скосить. В том году-то быстро все убрали – потому что сена не было, солнце все сожгло. А нынче травы хорошие.

Виктор Иванович Дроздов:

  - Моя работа – это, в основном, ЗИЛ. Когда надо, сажусь на трактор. А если ремонт, мы все делаем вместе, помогаем друг другу. У нас этого нет, излишней специализации: каждый  - шофер, тракторист, комбайнер и наладчик. И все заняты, никто не сидит! Как весной разбегаемся по своим работам, так и до белых мух… Вон, собирались съездить отдохнуть, да все дела. Тяжело, плохо? Ну, бывает, осердишься на этот труд, так тут же и  остынешь. Было бы  плохо, наверное, не держались мы бы здесь! Тут все родное, под твоим хозяйским приглядом…

Статистика:

  - хозяйство представляет собой сообщество индивидуальных предпринимателей (каждый - со своей паевой землей), которым оказалось удобно работать вместе;

  - изначально, 16 лет назад, чтобы обзавестись техникой и всем необходимым, предприниматели оформили кредиты: купили ЗИЛ, комбайны «Енисей» и тракторы Т-4 – два новых, один с рук;

  - долг банкам был погашен через год, за счет богатого урожая, с тех пор предприятие не взяло пока ни одного кредита;

  - в настоящий момент технический парк хозяйства представлен двумя тракторами «Беларус» и тремя Т-4, грузовиком, тремя комбайнами, есть также сеялка, культиваторы, бороны и две зерноочистительные машины – одна из них новая (куплена в прошлом году);

  - по словам предпринимателей, на пшеницу, в сравнении с другими культурами, спрос более стабильный и хороший, а поскольку в местных условиях лучше всего вызревает и дает приемлемый урожай пшеница третьего класса, мягких сортов, выращивают в хозяйстве только ее;

  - пахотных угодий в сельхозпредприятии 813 гектаров (это паевые земли всех пятерых работников), из них ежегодно «паруется» около 200 гектаров;

  - по количеству техники и рабочих рук предприятие в силах обрабатывать не менее 1000 га;

  - как правило, зерно нового урожая глава хозяйства старается продать сразу, по осени, но предприниматели имеют свой склад, где пшеница может и «подождать» более выгодных цен.

Подготовила Е. Шихалева.